Понес соль Сшибок. Безрукий за ним поплелся.
− Есть у меня, Григорий, брюки замечательные, черного кастора… от старинного времени, когда еще с господишками гулять ездил….
− Подарить мне хочешь, чи що?
− На мучку бы посходнее выменял..
Круто остановился Сшибок, так и ударил взглядом.
− Ты чого мэнэ голову морочишь… ты що, смеешься?! Сказано иэбэ, рыжий чорт… во-от дошло! Шо я вам, дьяволам…. Мырошник сдался?!
− Да я по дружбе… − поник головой Безрукий, − хорошему бы человеку… Татары за ничто схватят! Понесу завтра Амиду, набивался…
Шагал и шагал Сшибок.
− Семен Турка?.. И люди были?..
− Которые тут слыхали… Ну, я ему… Сколько, говорю, годов я этого человека знаю… говорить так оскорбительно негодится! А которые грозились. Мы, говорит, с солдатами дознаем… коротким правом…
− Поглядим, у кого короче! Собаки-воры… Я ихних никаких правов теперь не знаю! Сидел на горах − и буду! Чего за хлебом ко мне на-карачках ходят?.. Почему допрежде не голодали, собаки хлеба не поедали?.. Ку-да его, суки-ны сыны, прожрали?! Да их, проклятых!.. − скрипнул зубами Сшибок, − пущай уси до единого подыхають, як черви на дороги… Попировалы, тепэрь у хряка лизать горазды! А, растереблю всю муру, на степу подамся, на родину… мне на степе вольней будет. А ты, в случае чего… уважу.
− Да я… я, Григорий… от душевного времени… черного кастору… − обрадовался Безрукий, до слез проникся.
− Ладно, загляни на Кузьму-Демьяна. И брюки мне, пожалуй, необходимо важны, на родину не в чем ехать, оборвался… − сказал Сшибок, поигрывая глазами. − Заходи. Может ще и бутилочка найдется… на прощаньи! Бывало время… |
